В голову стали прокрадываться тревожные мысли.

Я развернулась и увидела, что у двери стоит человек. Дверь захлопнулась. Послышался звон металла — кто-то запирал дверь на ключ.

Включился свет. У двери стоял Стас.

В кровь ударил адреналин. В висках застучала кровь. От недостатка кислорода закружилась голова.

— Глупый жалкий человечек, — сказал он. — Ты что, думала, я не знаю о твоих лазейках? Думала, что сможешь уйти от меня, ну?

Я молчала. Меня захлестнуло чувство полной опустошенности. Мне не обмануть этого человека. Не спрятаться от него. Он видит все.

Я дернулась к окну.

— Куда собралась? Тебе не выйти отсюда!

Стас в один миг догнал меня и дернул назад.

Я вскрикнула. Он зажал мне рот рукой.

— Заткнись, а то хуже будет! Когда я уберу руку, ты будешь молчать.

Он смотрел на меня , его ангельская улыбка излучала теплоту. Она пугала меня.

Я слабо кивнула. Он убрал руку. Страх полностью парализовал меня.

На мгновение все замерло. Мир погрузился в пустоту. Я смотрела на Стаса и проваливалась во взгляд его ясных голубых глаз.

Стас ходил вокруг меня с задумчивым видом. Я умирала от страха в тягостном ожидании неизвестности. Что он придумает на этот раз?

Я сжалась, мышцы напряглись.

А потом он обратился ко мне:

— Поздравляю, Гном! С главной ролью в новом фильме! Пошла на сцену!

Он потянул меня за руку, потащил с собой на сцену. Я упиралась и пыталась сопротивляться, но не тут-то было. Поднимаясь по ступенькам на сцену, я спотыкалась, но Стас грубо одергивал меня и тянул дальше.

Он вытащил меня на середину сцены. Крепко держал, что бы я не могла вырваться.

Он достал телефон.

—Это будет клевое кино!

Я умирала от страха.

Он бросился на меня, как бешеный пес. Я закричала. Он схватил меня в охапку и зажал мне рот рукой. Я извивалась и все равно пыталась кричать.

— Заткнись! Заткнись!

Он тряс меня, как тряпичную куклу. Я перестала сопротивляться. Замолчала.

Стас отпустил меня. Я прижала к груди руки, хоть как-то пытаясь защитить себя и свое тело. Опустила взгляд.

Он резко выбросил вперед руки. Я стала отбиваться. Сначала я не поняла, что он делает, а, когда поняла, от страха перехватило дыхание. Он стягивал с меня кофту.

— Нет! — я стала отбиваться. Но Стас был сильнее. С жутким смехом он стянул меня кофту. Я осталась в одном бюстгальтере. Кожа вмиг покрылась мурашками. От холода и страха застучали зубы.

Стас бросил кофту на пол. Я закрывалась руками. Стояла, застыв, как каменная статуя.

Стас приблизил телефон к моему лицу.

— Эй, ты чего такая скучная? Скажи что-нибудь на камеру! Это самый скучный фильм в истории кино.

Я молчала. Смотрела в пол.

— Так не годится, — Он убрал телефон. Встал сзади меня. Обнял меня за плечи, стал расшатывать из стороны в сторону.

— Станцуй, Том, — мягко сказал Стас. — Станцуй для меня! Один маленький танец, и я тебя отпущу.

— Ни за что, — слабо сказала я.

— Один маленький танец, что тебе стоит? А то дальше будет только интересней. Я планирую снять довольно пикантный фильм.

Он мягко засмеялся.

Я была безвольной куклой в его руках. Он морально уничтожал меня. От моей личности и гордости мало что осталось. Мне стало все равно, что со мной будет. Сопротивляться не было сил.

Я чувствовала на затылке его горячее дыхание.

Чувствовала тепло от его рук на своем теле.

Зубы отбивали барабанную дробь, губы тряслись.

Я попыталась уйти от всего этого, опустила голову и старалась думать о чем-то приятном. О солнце, о Серегиной улыбке, о Дашке, о платьях. О маленьких птичках с разноцветными перышками. О чем угодно, только бы забыться и уйти от действительности хотя бы на короткое время.

Он снова отошел от меня и потянулся к карману, чтобы достать телефон.

Вдруг в дверь кто-то постучал. Дверная ручка стала дергаться.

— Стас! Стас! Открой, это Егор!

Стас оставил меня и подошел к двери.

Я могла воспользоваться моментом, схватить свою кофту и убежать, но я продолжала стоять, парализованная страхом.

Дверь кабинета резко распахнулась. Послышался хмурый голос Егора:

— Что здесь происходит?

— Хей, Егорка! Ты пришел посмотреть фильм? Присоединяйся! Тут такое кино! — весело сказал Стас.

Егор вошел внутрь. С ужасом посмотрел на меня, полуголую и стоявшую в центре сцены. Перевел взгляд на Стаса, который улыбался как ни в чем не бывало. Его лицо побелело от ярости.

Он подошел к Стасу и ударил его кулаком по лицу. Стас отскочил в сторону, схватился за челюсть. Посмотрел на Егора с удивлением и обидой.

— Я больше не потерплю этого, Стас, — тихо сказал Егор. — Ты переходишь все границы. Я не могу больше терпеть.

— Мы же друзья, Егор! Ты что? — удивленно сказал Стас.

— ты переходишь все границы. Я больше этого не потерплю, — жестко сказал Егор.

— Мы же всегда как братья были. Какое тебе до нее дело? Она всего лишь девчонка. Ты же помнишь, что она сделала!

— Это в прошлом, Стас. Мы были детьми. Пора отпустить прошлое. Она итак получила сполна.

Стас сощурил взгляд.

— Теперь ты решил стать ее защитником, а? Я — такой плохой. Агрессор и психопат. А ты у нас добрый защитник. А кто кидал в нее камни? Чей камень летел вторым сразу после моего? Не помнишь? А я скажу тебе. Твой. А то, что мы творили позже? Со всеми этими бедными жалкими детишками? Не помнишь? Ты насквозь фальшивый, Егор. Ты еще хуже, чем я. Потому что я по крайней мере показываю всем свое настоящее лицо. Меня ненавидят. А тебя любят, потому что ты фальшивка!

Стас бросился на него. Они вцепились в клубок.

Я наконец-то вышла из оцепенения.

Это был шанс, и я не хотела его упускать. Я подобрала с пола кофту, быстро оделась и спустилась со сцены. Я подошла к двери. Прежде, чем открыть ее, обернулась.

Стас с Егором по-прежнему катались по полу.

Я выскочила за дверь.

Мы с друзьями встретились у магазина. Я рассказала ребятам о том, что произошло, избегая подробностей моего унижения, делая акцент на схватку Егора и Стаса. Мы зашли в магазин, набрали салатов и пива.

Пошли в пролесок к старому заводу —и нашли заброшенную железную дорогу.

Мы пошли до ней до того самого моста над рекой.

Над рекой возвышался гигантский монстр. Его железные конструкции заржавели. Рельсы уже давно растащили, но деревянные балки остались в целости и сохранности. Мост с обеих сторон окружили забором, но мы легко нашли лазейку. Пролезли через разросшиеся кустарники и вышли на середину моста.

Мы сели на самый край, достали припасы.

Все умирали с голоду. Стали шуршать обертками и крышками пластиковых контейнеров. Разговоры были только о еде:

— Серега, дай попробовать столичного!

— Томас, дай баклажан!

— Тох, чего там у тебя? Оливье? Гони сюда! А еще что? Капуста? Фи! Оставь себе!

— А у меня селедка под шубой!

— А ну давай ее сюда! А кто брал грибы? Хочу грибы!

— А у кого что самое сытное? Жрать хочется аж селезенка бьется!

— У меня фасоль с сыром и курицей!

— Делись!

Наконец, салаты были поделены. И мы сидели на краю моста, весело болтая ногами над рекой. Под нами на огромной высоте проносились бурные потоки. Открыли пиво. Протянули банки и чокнулись.

— Ну, за кратковременную свободу! — многозначительно протянул Рома. — И пусть она длится подольше!

Мы ели салаты и обсуждали, кто же победит в схватке — Стас или Егор. Естественно, все болели за Егора.

— Пусть он покажет этому белобрысому! Так ему! Хоть кто-то дал ему отпор!

— Эх, я бы с удовольствием прямую трансляцию сейчас посмотрел…

— И я бы тоже…

Я легла на деревянные балки, смотрела в ясное небо. Но вид неба больше не радовал меня.

Я поднялась на ноги, подошла к железной опоре моста. Забралась на нее и встала на ноги. Протянула руки в стороны. Смотрела вниз, на воду. Опора была очень узкой, и сорваться с нее можно было очень легко. Но мне было все равно.